Когда я была чрезвычайно молодая серьезная блондинка,
красотою лепа, червлена губами, бровми союзна, я периодически попадала в места и ситуации, никак не подобающие моей юности и наивности. Но про них я рассказывать не буду. Все равно я проходила сквозь, подобно кораблю-призраку, едва замечая и уж никак не осознавая ни опасности, ни двусмысленности. Верно говорят - дуракам везет. Со всей возможной скромностью замечу в скобках - это про меня тоже. Поэтому, например, однажды потенциальный насильник, вместо удовлетворения собственных физиологических потребностей был вынужден удовлетворять мою тягу к знаниям, потому что в ответ на грубый захват я оторвала взгляд от книжки, выслушала программу его, насильника, предстоящих операций надо мной, внезапно заинтересовалась каким-то неизвестным мне термином и задала вопрос. Почему-то вместо того, чтобы продемонстрировать на практике, что было бы, согласитесь, естественным в его возбужденном состоянии, он послушно принялся объяснять словами. Собственно, на этом его активные действия закончились. Ну так вот - об этом я рассказывать не буду, не о чем тут рассказывать. Я лучше про другое расскажу. Про танцы, например.
читать дальшеУчилась я, надо сказать, в институте с режимом. Не знаю, как сейчас с этим обстоят дела, но тогда мы подписывали кучу бумаг, и получали Доступ. К чему? - затрудняюсь сказать. Нет, не доступ - Допуск, вот как. Неважно. Жить это не мешало. И был у меня друг. Не в том смысле, а именно что друг. Одноклассник и однодетсадовец. В описываемое время он разводился с первой женой и страдал по своей второй будущей бывшей жене. Он женился одним из первых в нашем выпуске и тут же родил сына. Все-таки мы были очень молоды и глупы. Он учился на гражданского авиатора и, как многие студенты, подрабатывал. Я приезжала к нему на работу, мы усаживались где-нибудь в уголке и разговаривали. Или шли есть шпикачки в столовку, как я ее называла, хотя это было что-то среднее между банкетным залом и рестораном. Потому что работал он в Московском Доме Дружбы, помещавшимся в мавританском особняке Морозова на Воздвиженке. Я как-то не думала, что где дружба с народами, там и иностранцы, общение с которыми нам было строго воспрещено одной из подписанных в институте бумажек. Да и не интересовали меня иностранцы, я к Мишке приезжала. Но поскольку это не имело никаких последствий, спасибо издыхающей эпохе застоя, то тут и говорить не о чем, верно? Но даже это дошло до меня лет через пять. Как говорилось в каком-то фильме - ум мощностью в две лошадиные силы. Да, так вот о танцах.
Стоило нам однажды собраться числом больше двух - я привела институтскую подружку, подгребли еще одноклассники - и занять столик в столовке, дабы отметить какую-то персональную дату, как тут же выяснилось, что банкетный зал абонирован какой-то организацией под то, что позже стало называться корпоративами. Как ни странно, нас не изгнали. Мы им, конечно, не мешали, а вот они шумели сильно, соразмерно градусности потребляемых напитков. За соседним столиком помещалась компания, среди которой нашелся эстет, явно оценивший мою неземную стать. Эстет был мелковат и блондинист, а я девица фигуристая, поэтому, вероятно, он долго собирался с духом, прежде чем решительно встал и, пошатываясь (от волнения - наивно решила я), направился ко мне. Потому что уже некоторое время играла музыка и танцы были в разгаре. Но тут судьба в лице местного массовика (не знаю, как эти добрые говорливые люди именуются правильно, уж простите) лихо поставила подножку блондину. Ну то есть пригласить-то он меня пригласил, и даже успел вывести на танцпол. Тут его фарт и закончился. Потому что было объявлено, что сейчас будет не просто танец, а соревнование. Кавалеры поднимают своих дам на руки и танцуют именно так. Кто дольше продержится, тот объявляется победителем и получает приз ... не помню, что сулили. Опаньки. Пока я с сомнением оценивала физические возможности партнера, подбирая слова для ответа с отказом, он, внезапно решившись, атаковал меня. Земля ушла из под ног. Я томно свисала с его рук, отстраненно наблюдая, как наливается кровью его лицо, вернее - вся голова, как ощутимо трещит мускулатура, учащается и хрипнет дыхание... Все-таки это был настоящий рыцарь - если бы я ему не сказала "бросайте меня, бросайте", он бы явно помер, но добычи из рук не выпустил. Хотя кто его знает, конечно... но я предпочитаю думать именно так. Не поверите, но я иногда с сочувствием вспоминаю о нем. Вопрос к дочитавшим - как полагаете, мы могли выиграть? Что для этого надо было делать, а?
Я-то знаю