манная каша

[blin-da-mase]

Мамуля часто вспоминает:

- ... и вот, наш поезд разбомбили, и мы пошли пешком, из Финляндии в Жмеринку, к бабце - мама и нас трое: я, сестра и брат. Ночевали, где придётся, я не помню, мне было пять лет, сорок первый год, чего ты хочешь. Помню только, что всё время очень есть хотелось. Но одно место я запомнила. Остёр, кажется. А, может, и не Остёр. Белоруссия? Украина? Ну, неважно. Нас приютила какая-то семья, дом большой такой. Много детей. Оказалось - местечко. Ну, то есть - евреи. А тут немцы нагрянули. И всех их забрали.. Мама - она очень красивая была - нас-то отбила, документы показывала, то, сё; ну, я беленькая была, брат тоже, а Нэлка - чёрная, в цыганскую нашу прабабку, её чуть тоже не прихватили, но потом рукой махнули. Да не знаю я - СС, не СС; дядьки чужие, страшные, и всё. А хозяев всех забрали, мама очень просила, чтобы хотя бы детей не трогали, да кто ж её послушает. Евреи, да. Я в окошко смотрела, - мамуля на секунду умолкает, - у меня свой интерес был, и не понимала я ничего, ни в жизни, ни в смерти. Поставили их у оврага, много людей, с детьми, и хозяева наши между ними - и тра-та-та... И они упали. А девочку одну, лет четырех - нет, не самую младшую, самая младшая ещё в пелёнках была, она в зыбке заплакала, и её вместе с матерью забрали - мы успели под перину спрятать и велели молчать, что бы ни случилось. А она лежала-лежала, а потом вылезла, и прямо к немцам выбежала: "мама, мама!..". Ну, и её увели и застрелили тоже. А то была бы у меня ещё одна сестричка. Мама после этого, по-моему, немного с ума сошла.
... Интерес-то? Ну как. Хозяйка как раз манную кашу детям варила. Я, как только убедилась, что они не вернутся - схватила кастрюльку, и кашу-то всю и съела. Да. До-олго мне этот вкус манный во рту чудился. Во сне, и так. До сих пор его чувствую, когда войну вспоминаю....

ps: А эти фотографии дед всю войну с собой носил - поэтому обтрёпанные края обрезаны, до самых лиц. Мама и Нэлка. Махонькие совсем, годик мамуле и четыре - Нэлке.